Шведские страсти-мордасти

Придут страсти-мордасти,
приведут с собой напасти,
приведут они напасти,  
сердце изорвут на части!
Ой, беда, ой, беда!
Куда спрячемся, куда?
(Из русской народной песни)

Эту песенку пела мама, баюкая своего сына Лёньку, врожденного калеку, в рассказе Максима Горького «Страсти-мордасти». Рассказ произвёл на меня странное, удручающее впечатление.  Прочитав его, Вы сможете понять и прочувствовать всю безысходность положения, в котором могут оказаться люди. И другого персонажа этого рассказа, моего тёзку, тоже звали Леонидом. Я не очень увлекаюсь творчеством Горького, как писателя, но мне кажется такой стиль свойственен многим его произведениям. Не знаю почему, но после прочтения рассказа я вспомнил один эпизод из своей жизни, связанный с пребыванием в Швеции. 

Вдвоём с товарищем мы прогуливались по чудному парку в городе Сёдерхамн (в переводе Южный порт), любовались чистотой и красотой шведской природы. Была осень, сентябрь месяц, не холодно и не жарко, чистый свежий воздух, всё восхищало глаз, абсолютная идиллия!  

Вдруг, внезапно перед собой я увидел пожилую женщину-шведку. Она возникла, как мне показалось, ниоткуда, как «чёртик из табакерки». Ещё тогда, в первый раз, мне это показалось странным, но впоследствии подобные странности в её поведении были замечены мною неоднократно. 

 Считается, что чаще всего, достаточно нескольких долей секунды, чтобы сложилось впечатление о внешнем облике человека. Я в тот же миг решил, что старуха явно была похожа на ведьму. После детских сказок и кинофильмов у каждого из нас сложился вполне определённый стереотип, образ нечистой силы — колдунов, ведьм и прочих представителей этой сферы. 

Старуха обратилась ко мне на шведском языке, я ответил. Перед поездкой в Швецию я серьёзно занимался изучением языка, штудировал грамматику и мог сносно общаться и даже писать письма без ошибок. Она сделала вид, что удивилась моему знанию языка, ведь шведский не такой уж распространенный язык, как, например, английский и как-то сразу без обиняков пригласила нас к себе в гости.

Вот этот факт уж точно должен был насторожить, ведь шведы достаточно замкнутые люди и очень избирательны в общении с незнакомцами.  А здесь запросто: «Приходите в гости, выпьем кофе с плесневелым сыром!»  И два товарища, не задумываясь, пошли. В тот момент мы были заинтригованы столь необычным предложением и забыли напрочь о всякой безопасности. Что касается меня, то природное любопытство стрельца возобладало над здравым смыслом.

Бабушку звали Биргит Сёдерлюнд. Тогда, в далеком 2004 году, ей было 83 года, но для своих лет старушка была необычайно активна и разговорчива. Поведала нам, что всё время работала кассиром в магазине, имеет хорошую пенсию и сейчас ни в чём не нуждается. И, действительно, о её доме можно было с уверенностью сказать что жила она прекрасно. Домик выглядел картинно, небольшой, но до приторности аккуратненький и свеженький, как будто время не властно над ним. В комнатах уютно, идеальная чистота и порядок — никакого намёка на то, что это жилище старого человека. Короче не дом, а «полная чаша!»  Я ещё подумал тогда: «Вот бы нашим пенсионерам такую жизнь!»  

Бабуля всегда устраивала посиделки именно на кухне. Когда «фармур» открывала холодильник, мы могли заметить, что он был «под завязку» забит продуктами. Она угощала нас кофе и шикарными деликатесами. Недалеко стояла огромная электроплита с сенсорным управлением, изобиловали всякие кухонные «прибамбасы». В общем и целом, кухня, в нашем тогдашнем понимании, была ультра-супер-пупер современной.  

Мы несколько раз приходили к бабушке в гости, но уже в более расширенном составе. К нам с другом присоединились еще два человека из нашего окружения. Это были дагестанцы — муж и жена.  Бабушка всех радушно принимала и угощала, но я замечал, что ко мне она относилась немного по-другому, как будто выделяла, оказывала повышенное внимание. В гостях мы пили шикарный кофе, мило и помногу беседовали.  Я по совместительству работал переводчиком.  

Чтобы соблюдать паритет и элементарные правили приличия, мы решили отвечать ей взаимностью и тоже несколько раз приглашали к себе в гости. Наша компания проживала в обычном шведском доме, где нам выделили трёхкомнатную квартиру. Я заметил одну странную особенность нашей «фармур». Сколько бы еды мы не предлагали ей в качестве угощения, она всё до последней крошки съедала. И это в её то годы!  Но, тем не менее, была худа и чрезвычайно активна. А при ходьбе пешком я в свои 49 лет (в то время) не мог за ней угнаться!  

Как-то она обмолвилась, что на детских мероприятиях всегда играла роль ведьмы и даже дополнительного грима не требовалось. В Швеции, говорила бабушка, много колдунов и ведьм, людей, занимающихся порчей и сглазом. Это одна из причин, почему у них не стелят придверные коврики (идеальное место для оставления всяких непотребных вещей, типа могильной земли и т.д.).  И действительно, я не видел нигде ничего подобного.  

Жила бабушка одна в доме, в частном секторе. Я любовался её аккуратным домиком и приусадебным участком. Всё увиденное производило сказочное впечатление. В саду росла огромная яблоня и спелые яблоки ковром лежали на травке. Яблоки были очень вкусные и сладкие. Она нас часто ими угощала. Ещё мне запомнился пёс по кличке Феликс. Не могу сказать какой он был породы, но псинка настолько добродушная, до умиления! Он очень любил, когда с ним играют. С удовольствием приносил брошенный мячик. Мячик забавно пищал, когда он брал его в зубы. Иногда кому-либо из нас надоедала игра, но пёс приносил мячик и клал возле ног, мягко намекая на продолжение действа. 

А какие чудные леса на севере Швеции! Деревья, преимущественно, хвойные, большущие камни-валуны, покрытые разноцветным мхом, белки прыгают, не боясь людей. Создается впечатление, что попал в сказочный девственный лес. А грибов и ягод видимо-невидимо, особенно белых. И ни одного гриба червивого! Но, сами шведы грибы совсем не собирают, считают их вредными для здоровья. И не едят гречку, как ни странно, она то ведь полезна! Из ягод много брусники, черники, голубики. Мы собирали бруснику совками и сдавали на приемные пункты по 50 крон ведро. К чему это лирическое отступление? Мы решили сделать нашей «фармур» оригинальный подарок. Так как мы не были особо богаты и покупать «гешенк» было накладно, сделали ей большую «картину» (так мы её назвали) из даров леса. Всё, что примечательное нашли в лесу, разложили, чтобы красиво смотрелось и приклеили к основе. Получилось, кстати, весьма симпатично. По крайней мере, бабушка осталась довольна. 

Однажды, когда мы в очередной раз были в гостях у нашей «фармур», приехал один из её сыновей.  Мы сидели, как всегда, за столом на кухне. Сын повёл себя довольно странно. Войдя в дом, как будто никого и ничего совершенно не замечал. Молча, не здороваясь, бросив косой взгляд в нашу сторону, прошёл в комнату. Мы извинились, поблагодарили бабушку и поспешили ретироваться, чтобы не мешать нашей доброй знакомой встречать родного человека.  

При следующей встрече она рассказала, что у неё два сына, оба живут в Стокгольме, иногда навещают, помогают. Имя старшего я уже забыл, а младшего зовут Улле. Почему я запомнил надолго имя младшего, Вы поймёте, если дочитаете мой опус. После его отъезда у нас была ещё встреча. Мы снова общались, как лучшие друзья. Бабушка сообщила нам, что её младший сын Улле смертельно болен. Так я дословно понял смысл сказанного ею в переводе. Тогда я просто воспринял информацию и посочувствовал ей и ему. 

Так мы общались примерно в течение месяца. Наконец, для нас наступила пора возвращения домой. Во время последнего рандеву, «фармур» подарила всем нам, своим друзьям,  подарки — различные безделушки. Меня же она пригласила в отдельную комнату и вручила мне (заметьте, из рук в руки) свитер. Замечательный такой свитер, с молнией, с красивым воротником, очень мягкий и нежный.  Когда вручала, сказала (в переводе): «Это есть Улле!» Я не понял и переспросил её: «Ведь так зовут вашего сына?» Она ответила: «Эта вещь — есть улле…» Я не знал такого слова, но, обратившись к шведско-русскому словарю, понял, что «улле» — это свитер по шведски.  Я в очередной раз не придал значения этому совпадению.

По возвращению домой, я писал письма Биргит на шведском языке и с удовольствием носил её подарок. К этому времени уже наступила зима и я гулял в бабушкином свитере по лесу, ходил на лыжах. 

Во время очередной прогулки, когда я попытался дотянуться рукой до ветки, у меня появилась резкая боль в левом боку. Прошел УЗИ. Диагноз меня ошеломил — опухоль почки!  Рак! Полтора года я занимался самолечением: увлёкся (поневоле) голоданием, травил себя морозником и пил водку с маслом по методу Шевченко. Сбросил 21 килограмм веса (с 83 до 62). Разумеется, все эти мероприятия не только не помогли, но и усугубили состояние. В итоге, почки я лишился, а результатом оперативного вмешательства и, так называемых, сухих голоданий стала спаечная болезнь.  

Кстати, после оглашения диагноза, я свернул подаренный бабушкой свитер, связав шпагатом, и отнёс на закате далеко вглубь леса, чтобы сжечь. Такой совет я прочел в одной оккультной книге. Облил отработкой и поджёг. Когда огонь погас, внешний вид остатков сгоревшего свитера заставил меня содрогнуться. Мурашки пробежали по всему телу и встали «дыбом» остатки волос на голове. В сумраке я чётко увидел фигуру, один в один похожую на очертания почки.  

Но и это еще не всё! Я сжег все письма нашей знакомой шведки и вспомнил, что она подарила мне ещё и полотенце. Развернув его, я увидел рисунок!  На небольшого размера полотенце по всей длине красовалось изображение красного РАКА!!! 

Вот теперь я не знаю, что можно предположить?  Совпадение это или нет?  Была ли передача болезни посредством вещи или просто так сложились обстоятельства со здоровьем?